Анна снегина читать онлайн, Сергей Есенин Анна Снегина скачать книгу fb2 txt бесплатно, читать текст онлайн, отзывы
Место хранения оригинала документа на карте. Сергей Есенин автор. Давайте еще незвонких Десяток иль штучек шесть — Я выпью в шинке самогонки За ваше здоровье и честь…». Конец XVII века.
Здравствуйте, мой дорогой! Давненько я вас не видала. Теперь из ребяческих лет Я важная дама стала, А вы — знаменитый поэт. Ну, сядем. Прошла лихорадка? Какой вы теперь не такой! Я даже вздохнула украдкой, Коснувшись до вас рукой. Да… Не вернуть, что было. Все годы бегут в водоем. Когда-то я очень любила Сидеть у калитки вдвоем. Хотелось сказать: «Довольно!
Найдемте другой язык! Я очень рад. Я вам прочитаю немного Стихи Про кабацкую Русь… Отделано четко и строго. Похожие книги на "Анна Снегина. Стихотворения сборник " читать онлайн бесплатно полные версии.
Сергей Есенин читать все книги автора по порядку Сергей Есенин. Анна Снегина. Стихотворения сборник отзывы Отзывы читателей о книге Анна Снегина. Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв или расскажите друзьям.
Детективы и триллеры. Когда-то я очень любила Сидеть у калитки вдвоем. Мы вместе мечтали о славе… И вы угодили в прицел, Меня же про это заставил Забыть молодой офицер…». Я слушал ее и невольно Оглядывал стройный лик. Хотелось сказать: «Довольно! Найдемте другой язык! По чувству — цыганская грусть». Вы такой нехороший. Мне жалко, Обидно мне, Что пьяные ваши дебоши Известны по всей стране. Скажите: Что с вами случилось?
Сгущалась, туманилась даль. Не знаю, зачем я трогал Перчатки ее и шаль. Луна хохотала, как клоун. И в сердце хоть прежнего нет, По-странному был я полон Наплывом шестнадцати лет.
Расстались мы с ней на рассвете С загадкой движений и глаз…. Мой мельник… Ох, этот мельник! С ума меня сводит он. Устроил волынку, бездельник, И бегает, как почтальон.
Сегодня опять с запиской, Как будто бы кто-то влюблен: «Придите. Вы самый близкий.
С любовью Оглоблин Прон». Прихожу в Криушу. Оглоблин стоит у ворот И спьяну в печенки и в душу Костит обнищалый народ. Тараканье отродье!
Все к Снегиной… Р-раз — и квас. Даешь, мол, твои угодья Без всякого выкупа с нас! Сейчас я достану лошадь И к Снегиной… вместе… Просить…» И вот запрягли нам клячу. В оглоблях мосластая шкеть — Таких отдают с придачей, Чтоб только самим не иметь. Мы ехали мелким шагом, И путь нас смешил и злил: В подъемах по всем оврагам Телегу мы сами везли. Дом с мезонином Немного присел на фасад.
Волнующе пахнет жасмином Плетнёвый его палисад. Подходим к террасе И, пыль отряхая с плеч, О чьем-то последнем часе Из горницы слышим речь: «Рыдай не рыдай — не помога… Теперь он холодный труп… … Там кто-то стучит у порога. Припудрись… Пойду отопру…». Дебелая грустная дама Откинула добрый засов. И Прон мой ей брякнул прямо Про землю, Без всяких слов. Как будто без мысли и слуха Она принимала слова.
Потом в разговорную очередь Спросила меня Сквозь жуть: «А вы, вероятно, к дочери? Присядьте… Сейчас доложу…».
Теперь я отчетливо помню Тех дней роковое кольцо. Но было совсем не легко мне Увидеть ее лицо. Я понял — Случилось горе, И молча хотел помочь. Уйдите прочь.
Вы — жалкий и низкий трусишка! Он умер… А вы вот здесь…». Нет, это уж было слишком. Не всякий рожден перенесть. Все лето провел я в охоте. Забыл ее имя и лик. Обиду мою На болоте Оплакал рыдальщик-кулик.
Бедна наша родина кроткая В древесную цветень и сочь, И лето такое короткое, Как майская теплая ночь. Заря холодней и багровей. Туман припадает ниц. Уже в облетевшей дуброве Разносится звон синиц.
Мой мельник вовсю улыбается, Какая-то веселость в нем. Я рад и охоте, Коль нечем Развеять тоску и сон. Сегодня ко мне под вечер, Как месяц, вкатился Прон. С великим счастьем, Настал ожидаемый час! Приветствую с новой властью, Теперь мы всех р-раз — и квас! Без всякого выкупа с лета Мы пашни берем и леса. В России теперь Советы И Ленин — старшой комиссар.
Вот это номер! Вот это почин так почин. Я с радости чуть не помер, А брат мой в штаны намочил. Едри ж твою в бабушку плюнуть. Гляди, голубарь, веселей. Я первый сейчас же коммуну Устрою в своем селе! У Прона был брат Лабутя, Мужик — что твой пятый туз: При всякой опасной минуте Хвальбишка и дьявольский трус. Таких вы, конечно, видали. Их рок болтовней наградил. Носил он две белых медали С японской войны на груди. И голосом хриплым и пьяным Тянул, заходя в кабак: «Прославленному под Ляояном Ссудите на четвертак…» Потом, насосавшись до дури, Взволнованно и горячо О сдавшемся Порт-Артуре Соседу слезил на плечо.
Мне больно… Не думай, что пьян. Отвагу мою на свете Лишь знает один Ляоян». Такие всегда на примете. Живут, не мозоля рук. И вот он, конечно, в Совете, Медали запрятал в сундук. Мы горе видали, Но нас не запугивал страх…». Медали, медали, медали Звенели в его словах. Он Прону вытягивал нервы, И Прон материл не судом. Но все ж тот поехал первый Описывать снегинский дом. В захвате всегда есть скорость: — Даешь!
Разберем потом! Весь хутор забрали в волость С хозяйками и со скотом. Мой старый мельник Хозяек привез к себе, Заставил меня, бездельник, В чужой ковыряться судьбе. И снова нахлынуло что-то, Когда я всю ночь напролет Смотрел на скривленный заботой Красивый и чувственный рот.
Я помню — Она говорила: «Простите… Была не права… Я мужа безумно любила. Как вспомню… болит голова… Но вас Оскорбила случайно… Жестокость была мой суд….
Была в том печальная тайна, Что страстью преступной зовут. Конечно, До этой осени Я знала б счастливую быль… Потом бы меня вы бросили, Как выпитую бутыль… Поэтому было не надо… Ни встреч… ни вобще продолжать… Тем более с старыми взглядами Могла я обидеть мать».
Но я перевел на другое, Уставясь в ее глаза. И тело ее тугое Немного качнулось назад. Заря как пожар на снегу… Мне что-то напоминает… Но что?.. Я понять не могу… Ах!..
Да… Это было в детстве…. Другой… Не осенний рассвет… Мы с вами сидели вместе… Нам по шестнадцать лет…».
Потом, оглядев меня нежно И лебедя выгнув рукой, Сказала как будто небрежно: «Ну, ладно… Пора на покой…». Под вечер они уехали. Я не знаю куда. В равнине, проложенной вехами, Дорогу найдешь без труда. Не помню тогдашних событий, Не знаю, что сделал Прон.
Я быстро умчался в Питер Развеять тоску и сон. Суровые, грозные годы! Ну разве всего описать? Слыхали дворцовые своды Солдатскую крепкую «мать». Играл по дворам на роялях Коровам тамбовский фокстрот.
За хлеб, за овес, за картошку Мужик залучил граммофон, — Слюнявя козлиную ножку, Танго себе слушает он.
Сжимая от прибыли руки, Ругаясь на всякий налог, Он мыслит до дури о штуке, Катающейся между ног. Шли годы Размашисто, пылко. Удел хлебороба гас. Немало попрело в бутылках «Керенок» и «ходей» у нас. Владелец землей и скотом, За пару измызганных «катек» Он даст себя выдрать кнутом. Ну, ладно.
