Седьмой круг ада
Подробно круги ада описал Данте в своей знаменитой «Божественной комедии» в первой четверти XIV века. Когда Кольцова перевели из тюремного госпиталя в тюрьму контрразведки, он готов был и к допросам, и к пыткам. Кто объедался и опивался при жизни, теперь утопает в смрадной жиже под непрекращающимся дождем и под злобный лай трехглавого пса Цербера, который охраняет грешников в третьем круге. Разбираем эти вопросы вместе с архимандритом Симеоном Томачинским в Академии журнала «Фома».
Dies gilt nicht, wenn die Verarbeitung zu Zwecken des Direktmarketings erfolgt. Dann werden wir Ihre personenbezogenen Daten nicht weiter zu diesem Zweck verarbeiten.
Помощь по магазину Как выставить на продажу свои книги Как продать книги. Советы и практика Могу ли я продавать свои книги и не платить налогов? Тематический каталог Иностранные книги. Каталог товаров Альбомы Антикварные до г. Экономика Бухгалтерский учет. Аудит 12 Внешнеэкономическая деятельность 45 Маркетинг.
Продажи 56 Труд. Экономика, безопасность и охрана труда 29 Финансы Экономика Военное дело. Спецслужбы Военная техника Военное искусство Военные мемуары.
Биографии военачальников Вооруженные силы История войн Оружие Спецслужбы Гравюры 7 Грампластинки, винил Детская литература Детское творчество и досуг Анкеты, дневники, альбомы 1 Головоломки, кроссворды для детей 8 Детские игры. Опыты и эксперименты 16 Лепка, аппликация 7 Мастерим своими руками 29 Организация детских праздников 2 Оригами, поделки из бумаги 5 Раскраски 12 Рисование для детей 11 Рукоделие, кулинария для детей 7 Книги для родителей Альбом малыша 2 Беременность.
Роды 10 Воспитание, психология и педагогика для родителей 96 Детский массаж 6 Детское питание 8 Здоровье ребенка 31 Как назвать ребенка 15 Молодым родителям 29 Прочее 17 Раннее развитие ребенка 37 Энциклопедии, справочники для родителей 26 Книжки-игрушки 40 Книги c различными игровыми элементами 6 Книжки 3D 1 Книжки с магнитами 2 Книжки с наклейками 3 Книжки-игрушки для малышей 6 Книжки-пазлы, мозаики 2 Обучающая и развивающая литература для детей Внимание.
Память 27 Знакомство с окружающим миром 70 Иностранные языки Логика.
Мышление 32 Математика и счет 41 Обучение чтению и письму 91 Общая подготовка к школе 45 Общее развитие. Пособия, справочники 81 Основы безопасности 4 Творческое развитие 46 Познавательная литература для детей Биографии для детей 39 История для детей 81 Книги для девочек 18 Книги для мальчиков 21 Культура, искусство, религия 49 Наука, техника, транспорт 54 Природа и окружающий мир Психология.
Этикет 12 Энциклопедии, справочники и другая познавательная литература для детей Советские детские книги Художественная литература для детей Детективы и приключения для детей Зарубежная проза для детей Книги для малышей Книги по мультфильмам и кинофильмам. Комиксы 92 Мифы. Историческая проза для детей 78 Повести и рассказы о животных Поэзия для детей Русская проза для детей Сказки Фантастика, фэнтези и ужастики для детей Дом.
Быт Домашние животные. Аквариум Домоводство Косметика. Уход за кожей 68 Красота Мода 82 Рукоделие Сад. Цветоводство Строительство и ремонт Спорт Аэробика. Танцы 31 Боевые и спортивные единоборства 85 Водные виды спорта 28 Гимнастика. Легкая и тяжелая атлетика 8 Другие виды спорта 51 Зимние виды спорта 18 Настольные игры Олимпийские игры 13 Самооборона. Выживание 21 Спортивные игры 25 Туризм 84 Физическая культура и спорт 72 Экстремальные виды спорта 12 Справочная литература Разговорники 9 Справочники Энциклопедии Хобби.
Досуг Автомобили 34 Книги для путешественников Любовь, эротика 38 Праздники. Игры Хобби Эротические книги, книги о сексе, камасутра Журналы и газеты Автомобили, охота, рыбалка 13 Архитектура, интерьер 8 Астрология, эзотерика 42 Детские журналы 10 Дом, сад, огород 31 Дом, семья, досуг 72 Журналы для женщин Журналы для мужчин Журналы для родителей 2 Знаменитости, ЖЗЛ 33 Издания с ТВ программой История Календари 1 Календари 3 Компьютер, техника 4 Кроссворды, сканворды 9 Кулинария и рецепты 25 Литература, театр, музыка Медицина, здоровье Мода, стиль, красота 17 Наука, техника, фантастика Общество, политика Подшивки Путешествия, страны 13 Развлекательные журналы 7 Религия 10 Русская пресса зарубежья Специальные выпуски 55 Хобби, интересы Шитьё, вязание, рукоделие 4 ЗОЖ.
Здоровое питание. Фитнес Вегетарианцы 28 Диеты, полезное питание, похудение Лечебная физкультура Массаж 88 Очищение организма Искусство и культура Альбомы по искусству.
Фотоальбомы Танец, хореография 75 Театр, кино История Мартиролог, книги памяти Календари 41 Карты, атласы Автодороги зарубежных стран 1 Автодороги России 22 Атласы России и мира Карты городов, областей, туристические карты Карты и атласы 23 Карты физические, политические 9 Москва. Подмосковье 25 Санкт-Петербург. Ленинградская область 8 Книги для школы Атласы, Контурные карты 8 Библиотека школьника Выпускникам и абитуриентам 93 Готовые домашние задания, шпаргалки 15 Дополнительные учебные пособия ЕГЭ.
Нотные издания Музыкальная педагогика. Инструментоведение 55 Песенники 84 Теория и история музыки 99 Настольные игры 20 Немецкий язык и Германия Детская литература 94 Словари Справочники и энциклопедии Учебная литература Художественная литература Школьные учебники 9 Открытки Плакаты 37 Почтовые марки 93 Профессиональная, учебная литература Гуманитарные науки Археология Краеведение Литературоведение Психология Философские науки Языкознание, риторика Естественные науки.
Математика Астрономия 67 Биологические науки Другие предметы 90 Естествознание. Научная картина мира 98 Математика Наука. Офисные программы Microsoft 11 Администрирование. Защита информации 5 Аппаратное обеспечение 4 Базы данных 8 Графика, дизайн, мультимедиа, игры 27 Информатика 22 Компьютер для … 15 Компьютерные сети.
Внутренние болезни 21 Косметология 22 Наркология 12 Нервная система 28 Общая патология. Общая терапия 25 Основы медицины. Система здравоохранения 24 Педиатрия 50 Популярная и нетрадиционная медицина Прикладная медицина 44 Психиатрия.
Сексопатология 71 Фармакология. Токсикология 22 Хирургия 18 Монографии Общественные науки Книгоиздание. Демография Страхование. Социальное обеспечение 11 Этнография Прикладные науки. Техника Архитектура Безопасность жизнедеятельности 44 Горная промышленность 83 Другие отрасли промышленнности Легкая промышленность 39 Лесная и лесохимическая промышленность 13 Машиностроение.
Приборостроение Металлургия 28 Нанотехнологии 5 Нефтегазовая промышленность 53 Пищевая промышленность 19 Полиграфия 7 Проектирование Радиотехника.
Связь Сельское хозяйство. Ветеринария 41 Строительство Технические науки Технология производства 98 Транспорт Химическая промышленность Энергетика 64 Ювелирное дело 23 Юридическая литература Гражданское право 54 Гражданское процессуальное право.
Судоустройство 8 Другие отрасли права 23 Земельное право. Экологическое право 3 Комментарии 12 Конституционное право. Административное право 30 Криминология. Криминалистика 39 Международное право 34 Нормативные акты. Справочная литература 19 Право в быту 17 Право в целом.
История и теория государства и права 28 Правоохранительные органы 23 Практикумы и практические пособия 6 Таможенное право 8 Трудовое право.
Право социального обеспечения 9 Уголовное право 40 Учебники и учебные пособия 43 Финансовое право 11 Путеводители Религия. Но даже они, ставшие палачами по долгу службы, считали штабс-капитана палачом по призванию — редко кто из допрашиваемых им оставался в живых. Чем объяснить его присутствие здесь? Может, Щукин, посвятив штабс-капитана в цели затеянной с Кольцовым игры, давал подручному наглядные уроки?
Не исключено… Хотя скорее присутствие здесь Гордеева должно было устрашить Кольцова, постоянно напоминать, что корректные разговоры в любой момент могут уступить место допросам с пристрастием. Каждый раз, когда полковник Щукин покидал камеру, штабс-капитан пропускал его вперед, а сам, немного задержавшись, устремлял на Кольцова ласковый взгляд, будто раздумывая: уйти ему или остаться? Не исключено, что однажды Гордеев все-таки останется. Бессмысленно, впрочем, гадать, что придумают и предпримут противники: у них и логика своя, и принципы, и методы.
Надо быть готовым ко всему и бороться до конца. Но если не жизнь у тебя, а мука лютая, сам смерть искать станешь. Теперь рассуди. Бандит, он ради выгоды своей на любое злодейство идет, но при том отдельных людей грабит.
А вы всю Россию ограбили. Люди веками добро наживали, от отца к сыну. А вы… Профукаете все, что у буржуев забрали, кого дальше грабить будете? Да уж не мировой капитал — тот вам быстро ряшку на сторону свернет!
За свой же народ, который вроде облагодетельствовать хотите, приметесь. Так зачем было всю эту кутерьму кровавую затевать? Эх, люди-человеки… История извечная: за место у корыта с похлебкой свара. Вам, большакам, власть нужна, вот и развели смуту, растравили народ посулами сладкими. До того, что брат на брата пошел! Нет, не будет из этого толку: на той кровище, которой Россия залита, добро не произрастет. Думаешь, Красная армия из одних большевиков состоит? На сотню красноармейцев в лучшем случае один большевик.
Какая же причина, по-твоему, заставляет остальных драться с белыми, себя не жалея? Не задумывался? А за какие такие коврижки, ради какой личной выгоды я в этой камере оказался — не думал? Ну, так подумай. И о том, что ты сказал сейчас, постоянно думаю: да что ж оно такое человека на верную погибель принудило? Или вот: у тебя впереди аж ничегошеньки, а ты лежишь и улыбаешься… Или на самом деле ничего не боишься? Умирать не хочу. А спокоен, потому что знаю: не зря! Пристально вглядываясь в глаза надзирателя, с надеждой спросил о том, что томило и волновало его все эти дни: — Где нынче линия фронта проходит, скажешь?
И сразу, мгновенно сгинуло с лица надзирателя все человеческое: тупой, ни в чем сомнений не ведающий служака снова был перед Кольцовым. Оконце медленно приподнялось. Заглядывая в него и как ни в чем не бывало улыбаясь, надзиратель снисходительно произнес:.
Так что не можешь не знать: мы, надзиратели, завсегда по эту сторону двери остаемся. При всех властях! Заморочил мне голову совсем своими разговорами… Спи, ночь на исходе. Укладываясь на топчан, Кольцов подумал: нет, это совсем не плохо, что надзиратель-молчальник заговорил!
Если подобрать к нему ключик, склонить на свою сторону… И невесело про себя усмехнулся: эк куда занесло! Однако слабая искорка-надежда распаляла мозг. Такое состояние вполне естественно для человека, успевшего поверить, что путей к спасению нет и быть не может. После первых, ранних и продолжительных заморозков в Таганрог вновь пришла теплынь. Зачастили дожди, затяжные, осенние.
Городские дороги раскисли. Из-под досок старых, давно не ремонтируемых тротуаров при ходьбе выплескивались фонтанчики жидкой грязи. Откуда-то налетели, вычернили верхушки пирамидальных тополей стаи воронья, и теперь висело с утра до вечера над городом резкое карканье — какое-то зловещее торжество слышалось в нем. Даже звонницы всех двадцати таганрогских храмов, дружно созывая прихожан к заутрене, не могли заглушить мерзкий этот ор.
Странная судьба была у Таганрога! Начатый с укрепления, заложенного по воле Петра Великого и названного «Острог, что на Таган-Роге», он исчезал с лица земли, появлялся опять, переходил во владение турок, возвращался в Россию, рос, развивался, бывал отмечен монаршим вниманием, но за два с четвертью века так в губернские города и не вышел — пребывал в звании окружного города войска Донского.
Когда стало известно, что главнокомандующий вооруженными силами Юга России генерал Деникин переносит в Таганрог свою ставку, многим показалось, что это сама судьба улыбнулась городу. Однако небывалое нашествие военного штабного люда, привыкшего жить удобно, тепло и сытно, ничего, кроме бесконечного ущерба и нервных хлопот, таганрожцам не принесло, То, что на расстоянии чудилось доброй улыбкой судьбы, при близком знакомстве обернулось насмешкой.
На Петровской — центральной и, безусловно, лучшей улице города, пролегающей через весь Таганрог от вокзала до маяка на высоком берегу Азовского моря, — теперь стали фланировать прапорщики, поручики, капитаны, полковники… Выделялись независимо-горделивым видом «цветные» — офицеры именных полков, прозванные так за разноцветные верха фуражек: корниловцы, марковцы, семеновцы, дроздовцы, алексеевцы.
Казалось бы, что делать им вдали от фронта, где истекали кровью их полки и дивизии? А ведь каждый если и не состоял при каком-то деле, так несомненно за ним числился, потому и вышагивал по Петровской без тени смущения или хотя бы озабоченности на лице. Обычные армейские офицеры торопились уступить «цветным», красе и гордости белого стана, дорогу. Какой-нибудь офицер-окопник, да еще из «химических» нижний чин, получивший за храбрость производство на фронте и щеголяющий за неимением настоящих погон в нарисованных химическим карандашом , посланный в Таганрог из действующей армии, попадая на Петровскую, сначала лишь оторопело крутил головой, а потом, вконец ошалев от такого великолепия, торопился поскорее отсюда убраться.
Да и то: не суйся с кирзовой мордой в хромовый ряд! Что ж до нижних чинов — солдат, унтер-офицеров, фельдфебелей, — так эти и вовсе старались обойти Петровскую стороной.
Не все, впрочем. Вот, например, десяток верховых казаков, вырвавшись откуда-то, беззаботно толкли копытами коней грязь на мостовой и в ус, что называется, не дули. Никто из них чином выше вахмистрского не обладал, но чувствовали себя казаки среди разливанного золотопогонного моря более чем уверенно: громко переговаривались, пересмеивались и в упор проходящих офицеров не замечали — ни армейских, ни добровольческих, ни родных казачьих.
Со стороны, беспомощно выставив перед собой руку, взирал с немым укором на такую непотребность бронзовый император Александр I, облаченный в римскую тогу, из-под которой кокетливо выглядывала генеральская эполета. Император, прибывший в Таганрог почти век назад для поправления здоровья супруги и внезапно сам от неизвестной болезни умерший, не мог, понятно, знать то, что хорошо знали господа офицеры вооруженных сил Юга России: это не просто служивый казачий люд, это — личная охрана генерала Шкуро!
На рукавах черкесок были изображены оскаленные волчьи пасти, с бунчуков свисали волчьи хвосты. Рискнувшему тронуть «волков» не было спасения на грешной земле: вседозволенность отличала не только атамана, но и его подчиненных.
К тому же отчаянная их лихость не была показной: умели шкуровцы виртуозно грабить, но умели и воевать. При случае с шашками наголо, вгоняя противника в озноб протяжным волчьим завыванием, ходили на пулеметы…. Вскоре после прибытия Деникина в Таганрог отдельным вагоном был доставлен в ставку тот, кому в заранее разработанном плане предстоящих по случаю взятия Москвы торжеств отводилась весьма немаловажная и почетная роль: белый конь арабской породы знаменитого Деркульского племенного завода.
Под малиновый перезвон всех сорока сороков церквей Первопрестольной Деникин собирался на белом коне по кличке Алмаз въехать в Москву. Главнокомандующий счел необходимым поближе познакомиться с Алмазом. Прекрасный в прошлом наездник, он знал: норовистый и гордый скакун должен привыкнуть к новому владельцу.
Да и самому нелишне было изучить характер и повадки Алмаза, чтобы в ответственнейший в истории российской момент быть за него спокойным.
Каждое утро, к взаимному удовольствию и пользе, Деникин совершал на Алмазе короткую получасовую прогулку. От заведенной привычки он не отступал ни в лучшие дни наступления, ни теперь, когда наступление, по существу, прекратилось. Пожалуй, то была уже не просто полезная привычка, а нечто большее — укрепляющий ослабленную веру ритуал.
Деникин надеялся, что сам факт их с Алмазом ежеутреннего появления на улицах города вносит в души встревоженных неудачами людей успокоение. И сегодня, несмотря на то, что чувствовал себя неважно — бросало в жар, появился насморк, — он приказал седлать Алмаза.
В отведенное раз и навсегда время, минута в минуту. Невнимательно отвечая на приветствия штабных офицеров — господи, сколько развелось их в ставке, с каким озабоченным и чрезвычайно ответственным видом снуют они из кабинета в кабинет с никчемными бумажками в руках!
Перед тем как свернуть в небольшой вестибюль, остановился, чтобы достать носовой платок. Деникин замер.
То, что в армии его называли и «пресимпатичным носорогом», и «царем Антоном», для Деникина не было тайной. Но чтобы вот так, с откровенной и злой насмешкой, не веря в святая святых — удачу белого движения, направленного на освобождение страдающей под игом большевиков России!.. А ведь глупее ситуацию и придумать было бы трудно.
Хоть поворачивайся и бегом отсюда беги: не хватало еще, чтобы сосунки эти увидели его! Услышав из вестибюля шаги, он понял, что встречи не избежать, и сам поторопился выйти навстречу. Даже жалко дураков стало: вытянулись, лица багровые, пальцы рук, брошенные к фуражкам с белым верхом — марковцы! А в глазах мучительный, лихорадочный страх: слышал или не слышал?! Подпоручики, щенки!
Любопытно, который из них с писклявым голосом? Должно быть, тот — худой и длинный. От страха редкие кошачьи усы под носом дыбом встали. На кого-то похож, мерзавец… Ну да, на барона Врангеля. Ишь как разобрало! Нашкодили и замерли истуканами перед главнокомандующим, ждут немедленной и суровой кары.
Та пауза, на протяжении которой генерал Деникин, не останавливаясь даже, а лишь придержав шаг, смотрел на подпоручиков, показалась им, наверное, вечностью. Но длилась она все-таки секунду-две, не больше. А потом Деникин равнодушно отвернулся и пошел дальше. Спиной видел, как с изумлением, недоверчиво переглянулись марковцы: пронесло! Утро нового дня выдалось необыкновенно хмурым, словно заранее предупреждало, что радостей и сегодня ждать нечего.
Едва он переступил порог, рядом будто из-под земли вырос стройный молчаливый ротмистр — начальник личной охраны.
Ведь неоднократно говорилось: три человека, не более! В центре двора нетерпеливо перебирал изящными ногами Алмаз, весело косил выпуклым чистым глазом на бредущего к нему хозяина. Двое конюхов придерживали коня за узду, третий, готовый помочь генералу сесть в седло, держал стремя.
Деникин механически нащупал в кармане припасенный сахар, поднес его на ладони к мягким лошадиным губам, ласково похлопал по крепкой и вместе с тем необыкновенно грациозной шее. Исподлобья обвел взглядом почтительно притихших, ожидающих, когда он соблаговолит сесть в седло, конюхов и конвойцев, взглянул на ротмистра и подоспевшего к генеральскому выезду адъютанта… Вполне обычные, давно знакомые лица, которые он привык почти не замечать.
А сегодня что-то явно читалось в глазах — глубоко запрятанная насмешка? Приказ ваш относительно трех человек охраны выполнить не могу. Я отвечаю за вашу безопасность и прошу понять меня правильно….
Знал, уже твердо и окончательно решил: ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Разве что когда-нибудь потом, если Господь благословит на победу, вернет изменчивое военное счастье…. Ничего этого и никому он, разумеется, объяснять не собирался.
Сказал что сказал — и довольно, хватит. Но когда на прощание бережно гладил сухую и умную морду Алмаза, невольно вырвался обращенный к конюхам наказ, из которого многое понять можно было:.
И вообще… э-э-э… берегите. Сзади раздалось короткое ржание: Алмаз, недоумевая, окликал его. Ах ты, Господи! Вот истинно благородное, честное, преданное существо.
Это тебе не люди — от них ничего, кроме черной неблагодарности, не дождешься. Приказав дежурному адъютанту без особой на то необходимости не беспокоить его, Деникин прошел в сумрачный кабинет, разделся. Следовало, бы, наверное, прилечь, принять аспирин, а может, и вздремнуть, пока в штабе относительно тихо, пока командующие его наполовину обескровленных, разбросанных по российским просторам армий знакомятся с изменившейся за ночь обстановкой, отдают командирам частей и соединений срочные умные или глупые распоряжения и вырабатывают со своими штабистами планы на очередной, еще один день войны.
Где-то через час начнется всенепременная суета — полетят в ставку доклады экстренные, требующие немедленного ответа телеграммы и донесения, командующие будут вызывать его для разговоров по прямому проводу и все как один требовать: резервов, резервов, резервов!.. Что произошло, что случилось? Почему вся летне-осенняя кампания, имевшая столь великолепное начало, многообещающее развитие, не получила и уже вряд ли получит достойное завершение? В соответствии с директивой главнокомандующего вооруженными силами Юга России 12 сентября года Добровольческая, Кавказская и Донская армии перешли в общее наступление по всему фронту — от румынской границы до Волги.
Цель у всех была одна — Москва. Тщательно спланированная операция имела прекрасное обеспечение. Что ни день ложились на стол Деникина штабные сводки о прибытии в черноморские порты французских, английских, американских транспортов. К началу похода на Москву его армии получили от союзников тысячу артиллерийских орудий, пять тысяч пулеметов, более трехсот тысяч винтовок, сотню с лишним танков, огромный запас боеприпасов для всех видов оружия, тысячи и тысячи комплектов обмундирования, несметные тонны продовольствия….
С началом наступления военные поставки не прекращались. Но далеко не все из поставляемого союзниками добра доходило до фронта: что-то безнадежно портилось саботажниками-рабочими при выгрузке, что-то улетучивалось из пакгаузов, что-то расхищалось или гибло при транспортировке.
Всякое известие об этом приводило Деникина в ярость. Торговцы, промышленники, тыловые герои, били себя в грудь, клялись в верности России, все хотели стать Миниными и Пожарскими, а сами норовили содрать процент побольше, слямзить, фукнуть, слимонить, стибрить, спроворить…. А уж когда был уничтожен направленный на усиление Добровольческой армии Ковалевского состав с танками, когда выяснилось — как и кем, он, Деникин, на некоторое время даже дар речи потерял. Пригреть в адъютантах красного лазутчика, предоставив ему возможность снабжать свое командование секретнейшими сведениями, позволив ему сгубить десятки так необходимых армии танков, — это, пожалуй, и не ротозейство уже, а нечто иное!
Кто же прошляпил Кольцова? Ковалевский ни при чем.
Здесь вина прежде всего начальника контрразведки Добровольческой армии полковника Щукина. Ладно, с ним разбираются. А вот с Ковалевским надо что-то решать. Надо вывести его из состояния затянувшейся прострации, пока он окончательно не потерял управление войсками. В последнее время Ковалевский запил. Конечно, пьяный проспится, дурак никогда. Чисто по-человечески его можно если не понять, так хотя бы пожалеть. Но умей же держать себя, черт возьми, в руках! Боевой, заслуженный генерал, а ведет себя, как забеременевшая гимназистка.
До того дошло, что в ставке начали поговаривать: выдохся Ковалевский, не тянет — на посту командующего Добровольческой армией нужен другой человек! Нет, господа! Ковалевский еще послужит. Повоюет за Отечество. Он по крайней мере прямодушен и честен, козней не строит.
В Великую войну на пулеметы, командуя дивизией, в первых рядах ходил.
Ну что за русская болезнь — интриганство, завистничество! Они, кажется, самозарождаются, как фруктовые мушки, возле каждой крупной личности. Даже такой боевой, родовитый генерал, как Врангель, и тот лихо, на всем скаку пошел против благодетеля своего, Антона Ивановича.
Воистину, всякое добро наказуемо! В белом движении Врангель был одним из «опоздавших».
